Океанский патруль. Книга 1 - Страница 118

118

А однажды мину заметили слишком поздно. Тратить время на отдачу команд и ждать их исполнения было равносильно гибели: мина качается уже вот-вот рядом, вертится не воде жирными боками, тычет в туман острыми рожками. И тут не растерялся Самаров: как стоял позади рулевого, так и навалился на него сзади, положил свои руки поверх ручищ Хмырова. От резкой перекладки курса «Аскольд» круто покатился вправо, оставляя мину по левому борту. Но корма судна стала на повороте заноситься влево, снова грозя столкновением с миной. Самаров крутанул штурвал в обратную сторону, так что ноги у Хмырова чуть не проволоклись по палубе. Но мину уже отбросило бурной работой винтов, и когда замполит спустился с мостика, матрос с трудом разогнул пальцы, сведенные на рукоятках штурвала.

— Ну и силища, — сказал он, — в комиссаре-то нашем! А сам худенький, и не подумаешь…

Эти бессонные дни и ночи, проведенные в морском дозоре, настолько утомили Прохора Николаевича, что, едва патрульное судно бросило якоря, он спустился в каюту и решил уже не выходить из нее сегодня. Сидя в кресле за рабочим столом, на котором книги, чернильница и бюст Ленина еще оставались закрепленными по-штормовому, капитан думал о будущем, о своей службе, о разбросанной по океану семье.

Последнее время он все чаще и чаще задумывался о сыне. Однажды он заметил, как Ирина Павловна тайком от него читала брошюру о боевых действиях торпедных катеров. Читала нахмурясь, закусив губу, и весь день у нее было испорченное настроение. Вечером она все-таки призналась ему: «Ты знаешь, Прохор, некоторые катера, оказывается, сбрасывают торпеды с дистанции пистолетного выстрела. Это же верная гибель!» Он ответил: «Сбрасывают с близкой дистанции потому, что это верная гибель врагу…» Рябинин как-то отметал в сторону все опасения за жизнь Сережки; его волновало другое. Ирина Павловна даже не знала, что он специально встретился с Никольским, чтобы поговорить с ним о сыне, поговорить начистоту, как воин с воином. Командир «Палешанина» сказал на прощание: «Будьте спокойны, Прохор Николаевич, никаких скидок на молодость делать вашему сыну я не собираюсь. Команда моего катера так мала, что балласта у нас быть не может. Или — воюй, или — выметайся!..»

Отдыхать Рябинину помешали. Первым пришел штурман Андрей Векшин. Он отправлялся на берег получать провизию и просил подписать ему документы. Потом Рябинин сам позвонил по телефону в судовой лазарет: Китежева должна была достать клюквенный экстракт для команды. Вскоре в каюту постучали вторично. Механик Лобадин явился для доклада о результатах проверки механизмов.

— Прохор Николаевич, надо бы поставить «Аскольд» дней на десять в планово-предупредительный ремонт. Дело вот в чем…

Выслушав механика, старший лейтенант сказал:

— Можно провести ППР своими силами во время стоянок. Не такое сейчас время, чтобы ради мелких поломок соваться в завод — есть корабли, которым ППР нужнее, чем нам. Да и «Аскольд» наш может срочно потребоваться… Ты вот, Лобадин, лучше скажи: почему, когда от торпеды уходили, твои машины только сто восемь оборотов на гребной вал дали?

— Прохор Николаевич, — обиделся механик, — больше никак было не выжать. Уголь плох. Пришли в прошлый раз на погрузку поздно, другие корабли все забрали, нам одна пыль осталась.

— Нет, — возразил Рябинин, — не уголь тут, а задиры в цилиндрах виноваты. А значит, и ты виноват как механик.

— Прохор Николаевич…

— Молчи! Почему задиры до сих пор не притерты?

— Так ведь на ходу не станешь их притирать, а тут с моря пришли, уголь погрузили, воды набрали и — снова в море… Когда же тут?

— Надо было не допускать их образования. Значит, плохо подавалась смазка!

— Прохор Николаевич, дело не в том, смазку порт выдает плохую, где быть смазке хорошей!.. Старший лейтенант обозлился:

— Да брось ты мне, Лобадин, на войну-то все сваливать! Я вон вчера спустился к тебе в отсек, рукой до мотылевого подшипника не дотронуться, того и гляди расплавится! Тоже смазка, скажешь, плохая?.. На мотыли другое масло дается — довоенный запас…

Чтобы успокоиться, он открепил чернильницу, поставил на место бронзовый бюст Ленина, разложил по краю стола книги.

— К подъему флага задиры притереть, — сказал строго. — Да заодно проверь, нет ли нагара в золотниковых кранах. Вот и смазка пойдет на цилиндры как надо…

Направляясь к дверям, механик задержался у комингса:

— Прохор Николаевич, ты чего-то пасмурный сегодня. Случилось, наверное, что-нибудь?

Рябинин ответил с дрожью в голосе:

— Не знаю, что и думать. Алешка Найденов, стервец, не явился на борт к походу. Обошлись без него. И не в этом даже дело. А вот узнали сейчас, что он арестован. Послал Пеклеванного на берег — пусть выяснит, что такое?..

Пеклеванный пришел, бросил на стол фуражку:

— Сейчас пленных по улицам гнали. Горные егеря и тирольские стрелки. Идут в строю, равнение держат. Занятное зрелище!

— А и черт с ними, — отмахнулся Рябинин. — У меня сегодня не то место чешется… Рассказывай, что с Найденовым?

Пеклеванный стянул с шеи белое шелковое кашне, смотал его и сунул в карман шинели.

— Скверное дело. Найденов сейчас находится в трибунале как дезертир…

— Что?!

— Так мне сказали. Был задержан, погоны с шинели он спорол, звездочку с шапки снял. Пытался бежать. Сейчас сидит. Наверное, расстреляют.

— А ты? — спросил Рябинин. — Что же ты?

— А я тут при чем? Все и без меня ясно. Пока рыбу ловил, все ничего казалось. А мы его дисциплиной прижали, вот и не понравилось. В бега ударился!

118